– Нет, Джим. Без посторонней помощи тебе никогда не справиться, – ответила тётя Жаклин. Пытаясь его уговорить. – Может быть, и справишься, но это будет болезненно больно. Решать тебе, быстро её забыть или мучиться долго, и нет гарантии, что ты её забудешь.
Джим некоторое время молчал, обдумывал сложившееся своё положение и как родственники хотят ему помочь, все, не отрывая взгляда от племянника, молча, пили бренди.
– Ну, хорошо, чтобы душа быстро успокоилась, согласен на всё, – наконец-то согласился на помощь Джим после молчания.
– Вот и хорошо, всё будет хорошо. – сказала тётя Жаклин.
Прошла неделя пребывания Джима во Франции, и за это время он стал по не многу забывать свою незнакомку, точнее сказать, редко вспоминал о ней, да и когда ему вспоминать, если у него каждый день расписан до минуты. До обеда он в университете, после обеда, он обучался верховой езде, а после обучается стрельбе и фехтованию, а по вечерам ходит в театры. Но бывают дни, когда он ещё днём успевает посетить музей. И так изо дня в день. В общем, ему некогда было о ней вспоминать.
Прошло ещё два месяца проживания Джима у родственников, и за это время он стал обращаться со шпагой обоими руками, отлично стрелять из любого оружия, ездить верхом, так же хорошо, как и ходить пешком, а так же знал всю историю и культуру, как Франции, так и зарубежных стран.
Как-то в один из вечеров тётя Жаклин пригласила Джима в театр на «Божественную комедию» великого итальянского поэта Данте, в которой он изобразил ад в виде грандиозной воронки с суживающимся кругами, в каждом круге ада – своя категория грешников и особые мучения. Вечером, в назначенное время, Джим стоял возле входа в театр и ждал тётю Жаклин с билетами.
Прошло много времени, даже спектакль уже начался, а тёти Жаклин всё не было. Вдруг к нему подошёл какой-то мальчик, и прочёл что-то на конверте.
– Вы Джим Кесседи? – неуверенно спросил он.
– Да. А что? – удивился Джим.
– Это вам, – протянул он конверт. Джим взял и прочёл на нём:
«Джиму Кесседи»
Джим открыл конверт и увидел внутри два билета и записка:
«Дорогой племянник Джим, извини меня, что я не пришла. Но один раз в жизни подвернулся случай побыть с мужем. Он устроил по этому поводу романтический ужин и поэтому меня не жди. Прилагаю к записке два билета, пригласи кого хочешь.
Твоя тётя Жаклин»
Пока Джим читал, мальчик убежал. Он прочитал записку, затем один билет положил в карман, а другой, вместе с запиской, скомкал и, проходя мимо урны, выкинул.
Театр был уже полон, места все заняты и зрители с нетерпением аплодируют и ждут. И вот открывается занавес. На сцену выпрыгнула балерина полувоздушной походкой. Она, одной ногою, касаясь пола, другою медленно кружит, и вот прыжок, и она летит. Все радостно и с восхищением хлопают.
Джим входит, идёт меж кресел и нервно наступает на ноги зрителям. Затем, когда присел на своё место стал оглядывать вкруг зрителей. Но театр, зрители, балет быстро ему надоели. Потом, в большом рассеянье посмотрел на сцену, отвернулся, зевнул, вышел из театра и в гневе поехал он домой родственников.
Джим вошёл домой злой и направился к себе в комнату.
– Джим, что с тобой? – остановила тётя Джуана племянника на половине пути, увидев, что Джим в плохом настроении.
– Как всё мне это надоело и хочется чего-то нового, – ответил Джим и пошёл к себе в комнату.
– Вот видишь сынок, нужно помочь Джиму, – сказала тётя своему сыну, который только что вернулся с очередной экспедиции.
– Но как?
– Возьми его с собой.
– Мам, я археолог, а не нянька.
****
Даниелю не хотелось брать никого в экспедицию, он привык ходить в экспедицию один, чтобы ни за кого быть ответственным. Но родственники, рассказали ему всю историю Джима, и, видя отчаянное настроение кузена, взял его с собой. И вот через несколько месяцев они вдвоем находились на борту корабля «Виктория», отправляющегося в Египет. Джим стоял на борту и прощался безмятежными радостями комфортабельной жизни. Он отправляется в неизведанную опасную экспедицию, которая полностью изменит не только его жизнь, но и его душевное состояние. Он вернётся домой другим человеком, и один. Но об этом он не знал, если бы знал, всё было бы по-другому.
Вскоре корабль держал путь на Египет. Весь путь до Египта прошёл без всяких приключений.
Наступил день, когда корабль достиг египетской столицы Александрии. Джим и его кузен Даниель сошли на берег с припасами для экспедиции. Даниель устроил Джима в гостиницу, а сам отправился найти проводника и купить верблюдов для долгого пути по пустыни, верблюдов он купил быстро, но вот с проводником выходило труднее. Ни у кого не было желания отправиться в долину пирамид.
Весь день у Даниеля ушёл на поиски проводника. К вечеру, отчаявшись найти проводника, он зашёл в ближайший бар, чтобы перекусить и немного выпить. Учёный подошёл к стойке и заказал себе выпить. Получив заказ, он не спеша стал пить крепкий напиток, как к нему подошёл какой-то незнакомец и стал рядом с ним. Тот заказал себе тоже самое.
– Сегодня сильно жарко, правда, – сказал незнакомец и выпил залпом пол стакана.
– Да, очень.
– Меня зовут Маркус.
– Меня Даниель. Вы не похожи на араба.
– А я и не араб. Я американец.
– А здесь что делаете?
– Я опытный проводник, и зарабатываю тем, что показываю туристам Египет.
– А провести меня и моего кузена в долину фараонов, возможно? – спросил Даниель, – Я хорошо заплачу.
– Нужно подумать.
– Хорошо. Когда вас ждать с ответом? – спросил Даниель.
– Завтра утром я приду в гостиницу. Где вы остановились?
– В гостинице «Мен Хаус».
– Утром жди.
– Хорошо, но только не забудь.
– Можешь полошиться.
Утром братьев разбудил звонок телефона.
– Да! – поднял трубку Джим.
– Мистер Даниель? – спросил кто-то на том конце провода.
– Нет. А кто его спрашивает? – спросил Джим.
– Мистер Маркус.
– Я передам, что вы звонили.
– Я в фае гостиницы. Но только побыстрей, я не люблю ждать.
– Хорошо. – сказал Джим и положив трубку, крикнул, – Даниель! Тебя спрашивает какой-то мистер Маркус.
– Где он?
– Ждёт в фае. А кто это такой?
– Наш проводник.
– Отлично, а то я уже засиделся здесь.
– Ты всего лишь переночевал.
– Всё равно засиделся.
– Тогда в обед отправляемся, – сказал Даниель, и спустился в фае гостиницы.
– Здравствуйте мистер Маркус.
– Здравствуйте мистер Даниель.
– И что же вы решили?
– Я решил провести вас.
– Отлично.
– Но с одним условием.
– С каким?
– Все, что я найду в пирамиде, из ценного, моё.
– Всё!? Не выйдет.
– Ну, тогда ищите другого проводника, – сказал Маркус и собрался, было уходить.
– На всё я не согласен. – остановил Даниель Маркуса. – Десять процентов.
– Десять. – повторил Маркус. – Вы наверно смеётесь. Я похож на клоуна?
– Нет. Я вполне серьёзно.
– Пятьдесят.
– Двадцать.
– Сорок.
– Тридцать.
– Тридцать пять.
– Хорошо, идёт.
– Отлично.
– Тогда в обед отправляемся?
– Да в обед.
И вот вскоре яркое африканское солнце изливало на не большую группу путников свой жар. Было не выносимо жарко, а под ногами хрустел песок пустыни. Прошла неделя по этой безводной пустыни. Воды, что они взяли с собой, едва хватит на полдня. Проводник обещал воду пару дне назад, но они её так и не видели. Джим, воплотивший собой само страдание, тихо угасал на глазах своих спутников. Его трудно было назвать хорошим путешественником, путешествие было для него сплошной мукой. И не смотря на свою вялость и мучения под этим палящим солнцем, смог заметить что-то странное и подозрительное в проводнике. По вечерам, когда они отдыхали, проводник со своими друзьями о чём-то беседовали. Если в начале пути они как-то таились, то сейчас они даже и не боясь никого, что-то замышляли. Джим находился рядом, заговорщики ни обращали на него никакого внимания, надеясь на то, что за день его солнце сильно вымотало, и сейчас ему было не до них. Но он, не смотря на то, что пустыня не его призвание, и внешне был слаб, но внутренне он держался мужественно.
И вот как-то он лежал тихо на своей циновке, и только закрыл глаза, чтобы заснуть, вдруг услышал подлый план заговорщиков.
– Арен! Как только мы найдём золото, можешь от них избавиться, они нам не нужны. – сказал проводник.
– С большой радостью, а перережу им горло. – злобно сказал араб и достал из-за пояса свой огромный нож, острое лезвие которого заблестело от света костра.
– Нет. – грозно сказал проводник взглянув на нож араба. – Не таким способом.
Араб и бушмен удивлённо посмотрели на Маркуса.
